Иногда просто смешно, как нелепо все устроено. Помню, получив первую двойку (а было это классе в четвертом) я почувствовал, что весь мир мой раскололся на две части, до двойки и после нее. А теперь я не могу вспомнить не только за что я ее получил, но даже по какому предмету. Бедный мой мир, сколько раз еще он раскалывался по столь же мизерным причинам.

Двоечник Власов в конце концов оказался самыми умными из класса — пока я из кожи вон лез, чтобы, не дай бог, в табеле не оказалось лишней четверки, он никуда не лез, кроме как в неприятности и на табель плевал с высокой колокольни. У него аттестат, у меня аттестат, я свой последний раз раскрывал встречая рассвет после выпускного, он свой вообще никогда не раскрывал, я админ, он в той же конторе менеджер по продажам. Спрашивается, на хрена я тогда пошел зубрить тригонометрические функции, вместо того, чтобы смотреть пятую серию «Семнадцати мгновений»?!

Впрочем, что я. Вот девочка Лида вообще была круглой отличницей. Во дворе ее никто никогда в глаза не видел, в году было три дня, вечера которых она проводила не за учебником — Новый год, Первое мая и День Рождения и по окончанию школы она, натурально, обзавелась золотой медалью и очками на минус пять. Уверяю вас, и без того и без другого в жизни можно замечательно обойтись.

Спрашивается — на хрена? Я скажу на хрена. Потому что «так правильно». «Так правильно» страшный зверь, родственник зверя «все как у людей», питается он маленькими радостями жизни, а занимается в основном тем, что проживает вашу жизнь без вашего участия. Я-то свой урок усвоил, могу припомнить по крайней мере три грандиозные институтские пьянки, о которых у меня не сохранилось никаких воспоминаний. Помню только, что девочки Лиды на них не было. Потому что девочка Лида этот урок совсем не усвоила и институт она закончила с красным дипломом и очками на минус восемь.

Что было с девочкой Лидой потом? Правильно, потом девочка Лида вышла замуж. А мужа ей нашла мама. Хороший муж, не пьет, не курит, налево не гуляет, спортом регулярно занимается — по воскресеньям на балконе гирю поднимает. Власов говорит, правда, что это самый большой зануда, которого он в жизни встречал, но не Власову же с ним детей воспитывать, правда? Детей пока один — девочка. Вылитая Лида. Тоже, видимо, будет отличницей, но наверняка сказать нельзя, маленькая еще.

На прошлой неделе, когда Лидкино тридцатилетие отмечали, она под вечер заснула и пришлось по домам потихоньку собираться. Я на цыпочках в комнату за шапкой заскочил, а там Лида, стоит и в зеркало на себя смотрит. Пристально так. Задумчиво.

И я, главное, знаю какой вопрос она себе задает, но никак не могу сообразить, какой ответ правильный — закончилась ли ее жизнь сейчас, под эти пьяные и нестройные поздравления или все же еще тогда, когда никто из класса, кроме нее, не притащил этот долбаный гербарий и мой мир с грохотом раскололся на две части, а ее остался целым, гладким и правильным, как у людей?